****
Полуночник
Краткая критика на кино «Восставший из Ада»
Реж. Клайв Баркер
Неимоверно восторгаясь, любя, обожая, почитая, уважая с превеликой благодарностью творчество Грандмастера литературного хоррора и тёмной фэнтази – Клайва Баркера, я наконец-то набрался сил и смелости для прикосновения к «Восставшему из Ада». Без его творчества я бы не созрел, как ценитель жанра, как на бумаге, так и на экране телевизора. Посему не могу не вознести заслуженные хвальбы в адрес своего гуру, без чьего косвенного указателя на дверь с табличкой Хоррор я бы никогда не ступил на поприще с предложенной нивой жанра. Именно с его мощной подачи в свои лет эдак пять-шесть Ваш преданный слуга и повстречался лицом к лицу с незабываемым фильмом, сотрясшим до основания своей крайне откровенной подачей, всецело заставив – в хорошем смысле слова – сравнивать всё последующее с самым любимым творением. Одним словом «Восставший из Ада» ничто иное, как катализатор моей любви к жанру ещё с самых ранних лет до сего дня. Не знаю, положит ли данное начало всем чествованиям кинопродукта, но без него я бы не приступил к написанию данной статьи.
Что ж, с благоговейным трепетом приступлю к своей критике к своему самому любимейшему фильму…
Для начала коснусь автора (опять же он мой наивысший гуру и в литературе, поэтому Вам должна быть понятна моя мотивация). Он не кто иной, как обладатель множества престижных премий и наград на литературном поприще, создатель оригинального жанра, мастер слова, сценарист, продюсер, режиссёр, изредка актёр. Его перу принадлежит знаменитый сборник «Книги крови», по средству которого он сумел поэтично-дерзко показать доселе низкий жанр, не претендующий на высокие эпитеты. Я прибёг к литературе не случайно, а дабы Вы сумели понять постепенную хронологию творчества Клайва Баркера, коя приблизила тот миг, когда восстало на твёрдые ноги существо из Ада на киноплёнке. Автор, уже заручившись похвалами своего незаурядного таланта, вывел парочку сценарных работ и остался ими крайне недоволен. Это воплощение не соответствовало его духу и стилистике. Вот видимо гневаясь за поруганные начинания в чужой интерпретации, он перелопатил недавно вышедший из-под печатного станка продукт названный «Hell bound Heart» (в моей приблизительной подаче, как «Адская граница сердца»). Видоизменив в деталях основу в киносценарии, получив от студии меньше миллиона долларов в бюджет, приведя на съёмочную площадку друга-одноклассника из своей театральной труппы «The Dog Company» Дага Брэдли с ещё одним чудесным на харизму актёром Эндрю Робинсоном и, конечно же, с неисчерпаемым смелым собственным запалом, Клайв Баркер отсчитал начало.
Фильм он создал, включив в его атмосферу своеобразный мир, полный того самого густого воздуха хоррора Баркера, коим пропитана любая его ранняя книга с незабываемой эстетикой. Почему «ранняя»? Видите ли, в одном из посвящений в 1998 году к очередному переизданию «Книг крови», Грандмастер объявил, что, дескать, вырос из детских штанишек, отнюдь не позабыв жанр, но чуть уйдя в большую глубину. Оно и видно в его зрелой литературе каждому, только на момент старта кинокарьеры в его жилах ещё плескал яркий неповторимый гротеск, точно наркотик, бьющий в мозг через визуальный и какой-либо ещё аспект восприятия яства на суд зрителю.
И когда кино ступило в кинотеатры, автор сам поразился эффекту торнадо, чья волна и захлестнула его с головой, снабдив успехом и новыми фанатами. Именно с данного рубежа он и сам считает начало своей популизации в массы.
«Восставший из Ада» показал не только всю эмоциональную вершину айсберга британского писателя севшего в кресло режиссёра с его смачным подходом к жанру хоррор, но и львиную долю сокрытую под водой и, причём за мизерные суммы. Каждый раз, просматривая раз тысячный данный шедевр, я поражаюсь даже тому насколько выгодно смотрятся визуальные эффекты для тех лет, да и вообще ни как не может сложиться впечатление, что фильм малобюджетен.
У фильма есть уйма поклонников до сих пор, кучи фанатов (среди них был даже «знаменитый» американский серийный убийца и каннибал Джефри Даммер, в общем, все больные за океаном знаменитые, такая уж у них тенденция не правда ли?..). Любому ценителю жутиков невозможно, так или иначе, обойти этот фильм. В нём как нигде всё предельно откровенно, мило по-детски в простоте в хитросплетениях гротескных образов автора, которому помогало и чутьё художника. Тут обильно будет всё, что может быть в истории, где создатель не уклоняется от ответов за мишурой затемнения кадров или недосказанности в силу нерешительности поступков. Только не Клайв Баркер. Он вносит на блюде всю подноготную, запирая её в клаустрофобном помещении с мизером действующих лиц до такого апогея играя на извращённой анатомии и морали, что становится крайне удобно быть в этом мире, к которому привык ещё по его литературному творчеству. Именно так и создаётся вкус и стилистка «баркеровской» реальности, коя не будет банальная на перекрестия с кем бы то ни было, а будет постаментом лишь единого виденья одного человека. Как написано выше, лично я прикоснулся к фильму в совсем ещё юные годы. Так уж вышло, что я был ранним поклонником жанра, на счастье, получая в дозах стоящие продукты. Я благодарен судьбе, что среди первых посягателей на мои интересы стали незыблемые творения: «Восставший из Ада», «Зловещие мертвецы», «Пятница 13-ое», «Техасская резня бензопилой», «Ночь живых мертвецов», «Кошмар на улице Вязов» и некоторые другие, что тоже великолепны до отсутствия изъянов. Именно они и сформировали критический диктат к последующему подходу в жанре, так или иначе, они сегментированные идеалы образцов подражаний. Так вот, не отходя от темы, прежде чем соорудить дорогу из сюжетной линии, не дотрагиваясь кульминации (дабы раззадорить, но не лишить сюрприза тех, кто ещё не видел) упомяну о той детали, что Клайв Баркер своеобразен, как в манере подачи истории, так и в мелочах, вплоть до визуальных образов чудовищ, которых многие жутиковеды смело называют обобщающим словом – баркеровские. И спорить тут глупая затея.
Настало время сюжета…
Где-то на Востоке или в Азии в замшелом магазинчике проходит сделка с покупкой шкатулки.
Теперь повествование переходит в привычную атмосферу западного города.
Фрэнк был поглощён разглядыванием шкатулки. Она настоящая квадратная головоломка из цельного куска узорной древесины манила его следующие пальцы по поверхности в желании отыскать ключ к открытию. Он уединён в затемненной комнате, многое уже готово в виде свечей на полу и алчущего стремления открыть эту штуковину…
Мерный колокол бьют гулким звоном, как бы предвещая приближение чего-то извне…
И в самом деле, с очередным звуком набата проносится примитивное механическое рондо, и шкатулка начинает сама раскрывать сегменты. Но что же в самой тёмной сердцевине этого небольшого механизма десять на десять сантиметров?..
Ад. В нём Ад.
Тяжёлые цепи с гигантскими и мелкими крючками вырываются из неоткуда и вонзаются под самую кожу, терзая её…
В истошный апогей зверства всё мигом утихает, и комната полнится остатками былого насилия. Тут детали адского интерьера с колыхающимися окровавленными цепями, крюками, шипастыми металлическими столбами и с ковром из разрозненной свежей плоти. Посреди сидит бледное существо в виде ужасного декадента-садомазахиста с иголками по всей лысой голове и лице. Оно складывает мозаику у себя под ногами из сегментированного лица жертвы, на коем навечно застыла маска дикого-дикого ужаса. Следом существо водружает шкатулку, блеклый палец обводит овал на одной из сторон и всё, что недавно было уходит в её недра. Теперь эта комната чиста и от намёка на приход извне в наш мир, здесь голые половицы и слабая пробивка солнечных лучей из окна, заклеенного газетой.
Этажом ниже в прихожей тишину пустот нарушает звук входящей пары. Это мужчина – Лари и его жена с английским акцентом – Джулия. Они бегло осматривают дом и замечают кучи испорченной еды со сборищами тараканов и статую Христа с новогодними лампами вокруг. Лари твердит, что на такое способен лишь его брат – Фрэнк, который вечно впадает в передряги в постоянном голоде Эпикура. Но, слава богу, его тут быть не должно. Наверное, опять куда-то укатил… Джулию же этот факт воодушевляет на стремление спрятать себе в карман пиджака найденную фотографию Фрэнка.
Дом погряз в пыли, но хозяйственный Лари полон оптимизма и заявляет, что главное было бы что, а привести в стоящий вид не проблема.
И вот в свободный день от работы Лари нанимает грузчиков и вместе переносит мебель в новый дом. Ему решает помочь молодая дочь – Кёрсти. Она не очень-то ладит с мачехой, но это у них с Джулией обоюдно и посему девушка заявляет, что уже взрослая и нашла себе квартиру, да ещё работу во благо оплаты съёмной жилплощади. Ну что ж, отцу остаётся соглашаться.
Во время внесения матраца Лари ранит о торчащий гвоздь кисть. Кровь хлещет густыми маслеными каплями на пол, как раз в той самой комнате, где некогда происходило явление из другого мира. Джулия заботливо помогает мужу, который не переносит вида крови.
Но вот чудеса, половицы буквально всасывают в себя с жадным постоянством накапавшую лужицу. И когда в комнате никого нет (она на верхнем этаже) постепенно в обществе толстых крыс что-то органическое и нелепое на сегменты постепенно начинает восставать в уродливом виде оголённой ущербной анатомии. Это что-то приподнимается на жиденькие ручонки, ознаменовав в себе стремление жить…
Вечером в зале проходит ужин с созванными друзьями: поднимаются тосты, Лари демонстрирует повязку, захмелев, утверждая о схожести доктора с Йозефом Меркеле, Кёрсти подпаивает молодой человек, галдит смех и усталая Джулия отлучается из компании. Она заходит наверх и среди мрачных притягательных пустот комнаты встречает уродливого дистрофика, который блокирует дверь и в истощении твердит, что он… Фрэнк. А недавно Джулия как раз вспоминала о нём, как перед самой свадьбой на его брате он заявился к ней, как отчаянно и грубо любил её на белом платье, как выпытывал обещания в вечной преданности… Вот и сейчас женщина не в силах поддаться на заботливый инстинкт помочь Фрэнку, пока не зная в чём именно.
После вечера Кёрсти сближается с парнем, наутро встречая на своём месте работы в зоомагазине странного неряшливого бродягу, который, словно не из этого мира бродит что-то замышляя и поедая насекомых горстями. Пока не ясно, откуда вестник…
Фрэнк же заставляет Джулию помочь ему.
Как?
Кровь.
Если её малые капли вернули его обратно, то их нужно больше для полного восстановления.
Где взять?
Хм, очень просто…
Кёрсти под влиянием жутких кошмаров беспокоится за отца, но тот ничего не подозревает о тайном жителе на чердаке. Он поглощён работой. Но всё-таки он просит за обедом дочь как-то выведать у мачехи о её странной отчужденности, они же всё же обе женщины, как никак… Кёрсти соглашается.
А Джулия тем временем надевает высокие каблуки, подчёркивающие её красоту и выходит на охоту. Всё просто, план примерно таков: она соблазняет мужчин, приводит их в дом, наносит отчаянные удары молотка и дальше к ним подбирается урод-Фрэнк и высасывает жизненные соки, заполучая себе утраченную силу и облик недостающей анатомии…
В один из таких дней Кёрсти видит мачеху в компании незнакомого мужчины, следующих через крыльцо дома. Пока отец на работе. Возмущённая праведным гневом она бежит застукать изменщицу, как вдруг застаёт в мрачной комнате иссохшего мужчину и безкожего человека в окровавленном неряшливом костюме. Тот угрожает кнопочным ножом, вальяжно демонстрируя садистские потуги, адресованные к зажатой в угол девушки. Он называется её дядей, дядей Фрэнком…
Словно в безумстве от вида происходящего, она хватается за первопопавшейся предмет – шкатулку и тот угрожающий твердит вернуть его на место. Вышвырнув в окно сиё сокровище, она чудом минует нападки Фрэнка и выбегает прочь. Зажав шкатулку, она стремится бежать, но где-то на расстоянии от дома теряет сознание.
Фрэнк в бешенстве. Джулия твердит, что сколько можно приводить к нему жертв? Но он указывает, что времени не так и много. За ним придут, обязательно придут. Кто?- недоумевает пособница маньяка. Сенобиты. Они служители шкатулки, дарящей наслаждения, далеко уходящие за грани разумного, когда звук собственной рвущейся плоти лишь ещё один повод для безумного смеха от несказанного адского удовольствия. Нужно предпринимать быстрые решения. Лари, бедный братец, он скоро возвращается с работы, а?.. Нет, только не он. Давай просто уедем?.. Без кожи с оголенными нервами на теле, прямо так? У нас нет времени…
Очнувшись в больнице, Кёрсти замечает шкатулку на кровати. Её манит в трансе исследовать её сегменты, дабы отыскать ключ открытия. И вот та наполняет палату странностями и стена расходится, уводя девушку в мрачный мир с узкими коридорами, где объявляется некий уродливый монстр в виде налепи органики и гонится за ней!
В последний миг она забегает в палату и проход закрыт. Но она уже не одна. Тут четвёрка сенобитов во всей своей уродливой извращённой красе. Их лидер с иголками на черепе зловещим голосом твердит на вопрос «кто вы?», что они кому-то ангелы, кому-то демоны. Они пришли за новой искательницей наслаждений (в их своеобразном понимании) и Кёрсти обязательно сейчас же познает их…
Она спрашивает, дескать, были ли до неё эти «счастливцы»?
Много.
А Фрэнк?
Да.
Но он в её доме, она виделась с ним.
Сенобиты заинтересованы наглым беглецом и грозятся обменять её жизнь на его. Девушка утверждает, что приведёт их к нему, ведь если нет (а может быть они и не думают держать своё слово?..) то сенобиты разорвут её душу на куски…
Вот такой вот сюжет. Далее следует смакования кульминации с незабываемой последней фразой, слетевшей с уст Фрэнка – Иисус распят. Её и его ужасный развращённый вид я запомнил навсегда, впрочем, как и четвёрку сенобитов, настолько неповторимых в сравнении с иными видами киночудовищ, что они навечно отложатся в вашем сознании. Да, как и образ с виду безобидной шкатулки. После просмотра Вы вряд ли рискнёте копаться в разных кубиках-рубиках наедине в тёмной комнате, но что-то иррациональное повергнет пальцам тянутся к головоломке… Это вполне в природе людской, автор дельно придумал своеобразный физический эквивалент прохода из мира в мир именно в столь обыденной вещице.
Существует байка, что на роль Лари предполагался Ланс Хенриксен (на заметку, он отыграл всё-таки в восьмой части, однако она настолько далека от происходимого в предыдущей четвёрке первых удачных частей, что ужасно пресна и занудна). По мне они оба прекрасные актёры для этой роли, и уж раз судьба распорядилась Робинсоном, то он сделал всё как надо, выгодно перевоплотившись из замшелого увальня в беспринципного урода. Но давайте о некоторых фактах и сравнениях упомянём, что Даг Брэдли, играющий сенобита с иголками уже давно вошёл визуальным образом в зрительный нерв многим, как и другие киночудища; при этом все его зовут «Pinhead», опираясь в силу последующих частей, однако в первом фильме в титрах он указан, как лидер сенобитов. После выхода в прокат были созданы комиксы и фигурки четвёрки этих существ.
Сценарий отличается от литературного детища некоторыми вещами, например:
- в книге Лари зовут Рори, на английский манер;
- Кёрсти не его дочь, а невзрачная влюблённая сослуживица;
- среди сенобитов упоминается некий главный – Инженер, который появляется в конце в свадебном платье и фате, передающий шкатулку Кёрсти;
- полностью отсутствует персонаж парня Кёрсти, бродяги-демона и того монстра в лабиринте, если присмотреться у которого видно в нижней части тела колесо от телеги на коей его везёт ответственный за визуальные эффекты;
- нет на киноплёнке и главной концептуальной составляющей с появлением Фрэнка-монстра в нашем мире, ведь тут его просто вернули к жизни капли крови на голые доски, когда в оригинале побудителем его средства на возврат послужило собственное выброшенное семя в момент мастурбации от зрительно-вкусовой прелюдии «наслаждений» сенобитов, кое и заручилось содержимым вен брата;
- «Pinhead» выведен, как обладатель татуированной головы с перекрестиями рисунков, где вонзены иголки;
- кино лишено (в силу финансовых соображений) прописанной наглядной демонстрации блаженств, дарующих сенобитами, посему в просмотре, Фрэнка немного сложно понять, что это за блажь такая испытана им;
- здесь сенобиты покушаются на свидетельницу наказания беглеца из их Ада, а на самом деле они ей позволили уйти;
- Инженер должен забрать себе голову мёртвой Джулии, но в постановке этого нет.
И, пожалуй, самый громким фактом изменений стал финал, открыто заявляющий автором о том, что шкатулка по-прежнему пущена в дело, она будет бродить среди людей, вызывая интерес среди искателей запретных тайн мира, ещё очень многие решатся купить или просто завладеть ею, не важно, адекватно расценивая последствия или нет. Так и последовали продолжения истории о необычном месте, кое кроме как Адом не назвать.
Однако если касаться нетронутых моментов, то их очень и очень много. Как поклонник разнопланового творчества Клайва Баркера заявлю со всей уверенностью, что они идеально втиснуты в кино, вплоть до того мерного отзвука колокола в начальных титрах, которому сначала не придаёшь внимания, но заручившись книгой осознаёшь, что он не маловажен.
О продолжениях скажу, что включая четвёртую часть зритель будет встречать имя автора в титрах, как продюсера и находить в историях близкую атмосферность первого фильма, особенно в сиквеле (сразу же созданном по горячим следам), но вот в дальнейших это уже что угодно, но не «Восставший из Ада». Возможно, среди всей безвкусицы от пятой по девятую часть с натяжкой можно выделить именно пятую, да и то с огромным великодушием.
И в завершении выражу напоследок обобщающую мысль, что фильм настоящий гротеск анатомии, поругания морали и полон оригинальности повествования. Подобного на моей немалой памяти разных жанровых творений нет. Клайв Баркер создал собственное самобытное красочное чудище (оригинальные сенобиты, не менее самобытные цепи с крючками из неоткуда и так далее) и помог ему крепкими ногами восстать из Ада, дабы пуститься в неумолимый бег в будущее, чтобы стать полюбившейся классикой, надеюсь и верю, на века…
PS: Обязательно не обделите вниманием сиквел; он предельно сконструирован в духе родоначальника, однако автор только продюсер.
Всё написанное выше является сугубо субъективным мнением, не всегда совпадающим с воззрениями окружающих и не старающимся этого достичь.
Заблаговременно хочу выразить, что автор сей краткой статьи ни в коем случае не призывает абсолютно никого на какие-либо акты насилия, жестокости или вандализма, так как твёрдо считает, что всё показанное на экране, тем и хорошо, что оно остаётся там, дабы мы могли получать визуальную разрядку подсознательных инстинктивных эмоций, не затрагивая чувства окружающих.
Если Вам понравилась данная статья и у Вас есть суждения на её счёт или были найдены какие-либо неточности с моей стороны, то всегда буду рад получить отзыв. Заранее благодарен.
Полуночник
****
|
