Фильм наглядно иллюстрирует разбитые иллюзии "светлого будущего" той части интеллигенции, что так или иначе поддержала перестройку, а в 90-е осознавшая, что на выходе получилось не то, к чему стремились. Режиссер выразил в иносказательной форме изнанку "лишних" людей, занимающихся не своим делом (актер становится машинистом, экскаваторщик тоже вроде бы достоин лучшего (впрямую это не говорится, но нам как бы намекают - безо всякой задней мысли к вышеназванным профессиям). Герои абстрагированны от окружающей действительности (проследите за всеми действиями машиниста); кадры, где машинист и Ильин идут впереди поезда, читай - "впереди паровоза" - метафора, как им кажется, героического противопоставления себя неотвратимо надвигающегося на них морального краха (работяга Ильин безрезультатно философствует подобно заправскому гуманитарию, а железнодорожник - бывший артист, прыгая по полям, с упоением читает Гете). На этом фоне очевидно отсутствие каких-либо социальных маневров у героев: во время поездки машинист кладет ноги на пульт управления, обкладывается фотографиями, а позднее, проникшись сочувствием к герою Ильина за компанию с последним начинает "закладывать за воротник", тем самым сознательно идя наперекор всему и создавая аварийную ситуацию, показно бросая рабочее место во имя людей "своего круга". Более того, здесь можно найти даже оправдание безответственным действиям машиниста, который, как оказалось, вез в вагонах пустоту. Опять же на подсознательном уровне пустота под брезентом - безполезный Сизифов труд непонятно во имя чего.
Демонстрируя в течение всей картины ярко выраженную статусную несовместимость, и терзаясь этим, наши герои все же воплощают типичную мечту наших горе-интеллектуалов: забытый всеми заснеженный домик в "стреляющей глуши", САМОЛИЧНО оборванный телефон - связь с остальным миром, плюс пение песен с соратниками с выражением светлой грусти на лицах. "Друзья, прекрасен наш союз", или как там у Окуджавы, - так и хочется спеть! Таким образом соучастниками постсоветского бардака становятся и эти жаждущие "духовности" люди, результатом исканий которых (что вполне естественно) для одного становится церковь (и та разбитая), для другого - любовь - как очередной способ ухода от ненавистной обоим реальности. К деревенской и железнодорожной тематике этот фильм имеет очень опосредованное отношение, но среди всего этого нельзя не заметить одно. Шенгелия, один из немногих художников, своим фильмом "Ехай" подтвердил известное мнение, что интеллигенция в России является надклассовой общностью, это образ жизни и склад ума, и не всегда уровень образованности. Помимо этого выделим отличный саундтрек и работу Владимира Ильина. Увы, пытаясь попасть под категорию "народного кино", несмотря на добавление в лексикон героев крепкого словца, фильм стал еще дальше от этого самого народа. По прошествии полутора десятков лет лента, создававшаяся, видимо, как семя "разумного-доброго-вечного" среди хаоса наступающего на новую Россию постмодерна во всей своей неприглядности, уже не кажется таковой: эти самые "маленькие люди", талантливо показаные Шенгелия, обречены с первых минут появления на экране. Они, ушедшие во "внутреннюю эмиграцию" либо мимикрировали в цвета господствующей ныне системы, либо их просто перемолола жизнь и они окончательно ушли в себя. |
